Вскрытие святых мощей и изъятие церковных ценностей 1919-1923 гг.
Как видно первые же шаги советской власти по проведению в жизнь принципов свободы совести сопровождались насилием по отношению к духовенству и верующим. Помимо этого большевики прибегли к грубому попранию самых сокровенных чувств верующих, затеяв компании по вскрытию святых мощей и изъятию церковных ценностей.
Не понимая, в чем состоит суть православной традиции, связанной с почитанием мощей святых угодников большевики полагали, что это «один из способов одурачивания и обмана трудящихся масс», а поэтому этим самым «массам» нужно «своими собственными глазами и руками освидетельствовать мощи» и почитание святых мощей само собой исчезнет.
В период с 1918 по 1920 гг. в 14 губерниях были вскрыты 63 раки со св. мощами. В число этих губерний вошла и Тамбовская епархия. У нас в Спасо-Преображенском соборе г. Тамбова пребывали мощи свт. Питирима, а в Саровской Успенской пустыни мощи прп. Серафима Саровского. Рака с мощами свт. Питирима была вскрыта по разрешению правящего епископа Зиновия 22 февраля 1919 г. в присутствии комиссии состоящей из 43 человек и возглавляемой представителем губисполкома И.П. Гудковым. Причем перед вскрытием протоиерей Уткинской церкви Петр Успенский объяснил присутствующим смысл почитания мощей в православии, а ключарь Собора протоиерей Тихон Поспелов указал на то, что: «Мощи Питирима представляют не целое нетленное тело его, а только останки – кости». И, тем не менее, мощи были вскрыты, все любопытствующие могли лично освидетельствовать состояние их.
После вскрытия св. мощи святителя продолжали оставаться в Соборе вплоть до его закрытия в 1929 г., когда они были повторно вскрыты и освидетельствованы. Затем они долгое время хранились в запасниках Тамбовского краеведческого музея и как рассказывали сами музейные работники, часть их была уничтожена.
Спустя год 23 августа 1920 г. Народный комиссариат юстиции издал циркуляр «О ликвидации мощей», который предполагал не только их вскрытие и освидетельствование, но и изъятие с целью не допустить поклонения им. Косвенно это свидетельствует в пользу того, что компания по вскрытию мощей по сути своей провалилась. Властям не удалось достигнуть своей основной цели – «разоблачить» духовенство, обвинив в обмане верующих и прекратить традицию, связанную с почитанием мощей.
Во исполнение циркуляра в Темникове на девятом съезде Советов было принято решение о вскрытии раки с мощами св. прп Серафима Саровского. Для этого сформировали комиссию в составе 157 человек. В день вскрытия к Саровской пустыни были стянуты отряды милиции, а Темниковский уезд по сути оказался на военном положении. Само вскрытие состоялось 17 декабря 1920 г. Открытыми мощи стояли до 21 августа 1921 г., когда были приведены в прежнее состояние. В середине 20-х годов мощи из Пустыни были изъяты и вновь обретены лишь в 1991 г.
В 1932 г. при аресте архиепископа Тамбовского Зиновия, который имел самое непосредственное отношение к Саровской пустыни, так как в период с 1919 по 1927 гг. нередко там бывал, среди его документов была обнаружена очень любопытная записка. События, описанные в ней, произошли за год до вскрытия св. мощей прп. Серафима Саровского. Вот содержание этой записка почти дословно: «В ночь на 6/19 октября 1919 г. в № 14 первой гостиницы Саровской пустыни во время всенощного бдения, в Успенском соборе шел оживленный разговор между четырьмя представителями советской власти, приехавшими из г. Темников. Один из них Евдоким Абросимович Дендин, человек маловерующий и состоявший в партии коммунистов, в разговоре между прочим выразил желание знать, что представляют мощи Серафима, т.е. нетленное ли тело…После этого разговора, на утро следующего дня Е.А. Дендин пришел в канцелярию Спасской артели и взволнованно передал виденный им ночью сон: «Увидел я себя стоящим в Успенском соборе у раки с мощами. Стеклянная крышка открылась, и глазам моим представился человеческий череп. Я очень испугался, но еще больше меня потрясло, когда из раки вышел весь скелет человеческий, а потом на глазах моих стал превращаться в человека. И вот передо мной был не скелет, а седой иеромонах в полном облачении с крестом на груди, т.е. преподобный Серафим. Он сказал мне: «Ну, вот видишь я живой» Затем вкушая просфору говорит: «Вот видишь, я живой, и что я живой, я коснусь лица твоего» Он прикоснулся к моей щеке и я пробудился ото сна… Я стоял на полу в своем номере весь мокрый от поту, очень взволнованный и потрясенный виденным сном». Подлинность рассказанного сна Дендина свидетельствует своими подписями председатель Совета М. Кряжов, секретарь Сатисской артели И. Легостев. На подлиннике есть подпись Дендина. 19. 11. 1919 г».
Ликвидация мощей святых угодников Божиих происходила по всей России в течении 20-х годов и многие из них были безвозвратно утеряны. А уж сколько погибло разных крестов с частицами мощей, мощевиков и т.д. Ведь, например, только в Тамбове практически в каждом приходском храме имелась какая-нибудь святыня с частицами мощей кого-либо из святых, а то и нескольких, где они теперь? Практически ничего не сохранилось.
Прежде чем излагать события связанные с изъятием церковных ценностей вспомним библейскую историю, вавилонского царя, Валтасара который: «Сделал большое пиршество для тысячи вельмож своих и перед глазами тысяч пил вино. Вкусив вина, Валтасар приказал принести золотые и серебряные сосуды, которые Навуходоносор, отец его, вынес из храма Иерусалимского, чтобы пить из них царю, вельможам его, женам его и наложницам его. Тогда принесли золотые сосуды, которые взяты были из святилища дома Божия в Иерусалиме; и пили из них». Вслед за этим в воздухе появилась рука и написала на стене три слова «Менел, текел, упарсин», которые пророк Даниил перевел, как исчислен, взвешен и разделен. Вскоре царство Валтасара пало, и было разделено между персами и мидянами.
Эта история лучше всего помогает нам понять, почему в 1921-1922 гг. так болезненно церковным народом было принято решение светских властей об изъятии церковных ценностей, к которым естественно причислялись и богослужебные предметы. Предметы эти по канонам Церкви не могли быть кому-либо выданы из мирян. История рассказанная в Св. Писании вновь повторилась, думается, что именно с кампании по изъятию церковных ценностей начался процесс медленного умирания большевистской империи, которая через несколько десятков лет действительно пала и была разделена. А Божьим подтверждением этого толкования может служить факт массового обновления икон, произошедший как раз в момент изъятий. Но обо всем по порядку.
Итак, в 1921 г. страну, а в особенности Поволжье охватил страшный голод. Причины его были разные — это и засуха, и гражданская война, и продовольственная политика большевиков. Тамбовскую губернию голод также коснулся, может и не в таких масштабах, как Поволжье. Во всяком случае, у нас не доходило до людоедства, как там, но людей умирало достаточно много. Вот, например, данные по одному Кирсановскому уезду. С января по май 1922 г. здесь от голода умерло в с. Паревка – 154 человека, с. Чернавка – 90, с. Красивка – 75, с. Богдановка – 161, с. Ржакса – 12, с. Градской Умет – 3, с. Иноковка – 16, с. Трескино – 69, с. Соколово – 5, с. Никольское – 1, с. Инжавино – 20, с. Курдюки – 20, с. Булыгино – 8, с. Арбеньево – 14, с. Золотовка – 14, с. Куровщина – 1, с. Богородицкое – 19, с. Балыклея – 42, с. Кобяки – 3, с. Нащекино – 25, с. Царевка – 2. А всего 754 человека, цифра внушительная.
Церковь активно включилась в сбор средств для оказания помощи голодающим и в организацию этой самой помощи. Однако такая инициатива церковных людей не устраивала государство, кроме того, большевики быстро сообразили, что из сложившейся ситуации можно получить двойную выгоду: 1) нанести сокрушительный удар по Церкви, 2) и поживиться за счет того, что многие века собиралось русским народом и что теперь хранилось в храмах.
22 февраля 1922 г. правительством был принят декрет «Об изъятии церковных ценностей для борьбы с голодом». Согласно этому декрету, передаче в фонд помощи голодающим подлежали все драгоценные предметы из церквей, синагог? костелов и. т. д. Кроме тех «изъятие которых существенно затрагивают интересы культа», однако, несмотря на эту оговорку на практике изымали и то, что по декрету не должны были изымать. Дата издания декрета стала отправной точкой по началу компании по изъятию церковных ценностей.
Исполняя положения декрета 4 марта 1922 г. в Тамбове образована губернская комиссия по изъятию церковных ценностей, подобные комиссии были созданы и в каждом уездном городе губернии. Эти комиссии стали координационными и организующими центрами всей компании.
Предварительно была проведена агитационная компания среди населения. Секретарь Кирсановского укома Драгунов советовал коммунистам уезда: «При выступлениях агитаторам желательно оперировать цитатами из библии и евангелия. Перед собранием узнайте точное количество драгоценностей оп актам юстиции. Укажите гражданам, что все имущество является всенародной государственной собственностью».
В свою очередь губком в апреле 1922 г. инструктировал уезды о следующем: «Нужно расколоть попов или, вернее, угадать и ускорить существующий раскол. Есть много попов, которые согласны с изъятием, но боятся верхов. Недовольство верхами, которые ставят низы в трудное положение в этом вопросе очень велико. Мы должны исходить из этого факта.
Мы считаемся сейчас с попами не как с жрецами, а как с группой граждан, которым государство доверила на известных условиях церковные ценности. В этой группе граждан раскол. Одна часть признает необходимым передать церковные ценности, другая жадные хищники. Поддержать низы против верхов, дать им почувствовать, что государство на позволит верхам терроризировать их. Изолировать верхи, скомпрометировать их в вопросе помощи голодающим, затем показать репрессии руководства рабочего государства». Этот документ очень ярко иллюстрирует истинные цели компании. Помимо официальной комиссии по изъятию церковных ценностей, в уездах начали создавать и секретную комиссию, которая, видимо и должна была контролировать действия официальной, а также вести работу по расколу духовенства.
Между тем по губернии развернулась работа по изъятию. В самом Тамбове ценности начали изымать в 20-х числах марта 1922 г. Всего к концу апреля было изъято более 890 килограмм серебра, больше килограмма золота и 1,2 кг. драгоценных камней. В этот период были ободраны ризы таких святынь, как Тамбовская икона Божией Матери, Казанская икона, Смоленская, Девпетуровская. А какие-то святыни именно в этот период исчезли.
Драматически развивались события в Шацком уезде, где к 14 апреля 1922 г. изъятие было проведено в 79 церквах. Однако здесь не обошлось без столкновений с населением. В Белореченской волости, во время проведения изъятия 2 апреля, избиты члены комиссии. Приехавший следователь был толпой изгнан. Комиссия вынуждена была свернуть работу. Для усмирения непокорных 2 мая в волость прибыла команда ЧОН (Части особого назначения) из 30 человек для того, чтобы арестовать зачинщиков беспорядков. Крестьяне, вооруженные вилами, кольями и охотничьими ружьями, напали на отряд. Чоновцы открыли огонь на поражение, и в результате был убит один крестьянин, несколько человек ранено, а из отряда ЧОН один боец ранен. После усмирения восставших комиссия снова приступила к работе, ценности были изъяты, 19 человек арестовано.
На следующий день 3 мая Шацкий уком в срочном порядке принял следующую резолюцию по поводу беспорядков в Белореческой волости: «Постановили: 1) поставить в известность губком, 2) составить второй кулак из милиции и коммунаров первой очереди города и волостей: Апушкинской, Ольховской, Самодуровской, Тарадеевской, 3) послать 15 человек милиции для взятия арестованных, 4) дать ультиматум двое суток о сдаче ценностей, 5) отряду не действовать впредь до получения ответа из Губернии, но в тоже время вести разведку и агитацию использовав для этой цели несколько залпов, 6) немедленно отпечатать воззвания к населению Белореченской волости, 7) предложить президиуму военкома Белореченскую волость на военном положении». Этот документ свидетельствует о том, что местные коммунисты были явно в панике, коль решили объявить в волости военное положение.
Между тем в губернском центре проявляли не довольство медленными темпами изъятия и еще в конце апреля секретарь Тамбовского губкома Мартынов, торопил уездных коммунистов, проводить изъятия как можно быстрее. Понятно, что боялись более широких протестов, однако и торопливость ни к чему хорошему не приводила. Вслед за белореченскими волнениями, произошли беспорядки в Елатомском уезде, которые удалось подавить опять таки с привлечением бойцов ЧОНа и сотрудников ГПУ, такая же ситуации сложилась при изъятии ценностей из Христорождественского Собора в г. Липецке, где протестующую толпу удалось разогнать с помощью вооруженных всадников.
Но в целом можно сказать, что по губернии изъятие церковных ценностей прошло спокойно и закончилось в срок. На 1 июня 1922 г. было изъято 10320 кг. серебра, около 5 кг. золота, около 12 кг. драгоценных камней. Т. е. все то, что в течение нескольких веков трудами и кровью копилось нашими предками, которые отдавали в храм на украшение своей святыни последние копейки, в одночасье было объявлено «народным» достоянием, отобрано у этого народа и отправлено на неизвестные цели. Сильно сомневаюсь, что деньги эти пошли на помощь голодающим.
Правительство решилось еще на одну хитрость, довольно подлого типа, чтобы вытянуть из людей все их сбережения. Было объявлено, что богослужебную утварь можно обменять на соответствующее количество золота и серебра, собранное прихожанами. И часто действительно собирали, отдавали, а взамен не получали ничего. В 1923 г. без особой огласки было проведено так называемое доизъятие, в ходе, которого из уже ограбленных храмов было украдено (официально изъято, но давайте все же называть вещи своими именами) более 160 кг серебра!
По итогам компании практически в каждом уезде к судебной ответственности по надуманным обвинениям в сокрытии ценностей или сопротивлении изъятию было проведено ряд уголовных процессов, по которым вынесены обвинительные приговоры. Вот только два типичных примера того, как это происходило.
В ноябре 1922 г. в Тамбове был арестован настоятель Покровской церкви протоиерей Александр Севастьянов по обвинению в сокрытии церковных ценностей. Вместе с ним по этому же обвинению к ответственности привлечены прихожане этого храма Алянчиков В., Пустовойтов М.А. и Дмитриевский Н.П. Суть дела заключалась в следующем: еще осенью 1918 г. советской властью была реквизирована типография, а затем склад Тамбовского Богородичного Серафимовского миссионерского братства. На складе Братства было огромное количество книг, брошюр и картины религиозного содержания (13 ящиков), а также 157 штук географических карт России, 51 глобус. Все это, новые власти потребовали попросту выкинуть. Тогдашний Тамбовский епископ Зиновий (Дроздов) распорядился это имущество перевести в Покровскую церковь, где оно и хранилось вплоть до 1922 г. Помимо этих вещей в подвалах Покровской церкви находились иконы, принадлежащие разным частным лицам, канцелярские принадлежности (при церкви была школа), а также риза с Тамбовской иконы Божией Матери. Все это, естественно не было внесено ни в какие церковные описи, так как по правилам и не должно было туда вноситься. И вот теперь настоятелю церкви и его ближайшим помощникам из мирян было предъявлено нелепейшее требование в сокрытии церковных ценностей (напомню часть этих ценностей в 1918 г. власти распорядились выкинуть).
В заключительное постановление по этому делу от 9 февраля 1923 г. все обвиняемые по этому делу были признаны виновными, однако в октябре 1923 г. согласно инструкции Наркомюста отпущены на свободу.
Еще более нелепое дело было сфабриковано против иеромонаха Серафима (Гагарина). До 1917 г. отец Серафим служил в Пантелеимоновом скиту, который был приписан к Тамбовскому Казанскому монастырю. После закрытия скита и монастыря в 1918 г. иеромонах перебрался в Спасо-Преображенский собор. Здесь для совершения треб он взял крест, кадило и евангелие. Однако, когда происходило изъятие церковных ценностей эти богослужебные предметы не сдал, потому что они: «были нужны для совершения богослужебных обрядов на домах верующих и еще потому что благодаря им я существовал. Если бы их не было я быть может голодал». Иеромонаху было предъявлено обвинение в сокрытии церковных ценностей, после чего он был осужден на несколько лет лишения свободы, но в августе 1923 г. освобожден по амнистии в связи с годовщиной Октябрьской революции. Таких судебных дел по итогам компании было десятки.
В ходе компании большевики столкнулись с явлением, которое они никак не могли объяснить – это массовое обновление святых икон. Безбожники толковали это как контрреволюционное выступление духовенства против советской власти. Однако можно было обвинить духовенство в каких-то махинациях, когда было 3-4 случая, а здесь обновилось десятки икон, причем явление это охватило несколько уездов разом.
Первые обновившиеся иконы появились еще в конце 1921 г. в Чембарском уезде Пензенской губернии, затем начали обновляться иконы в Кисрановском, Борисоглебском и Липецком уездах. Единичные случаи произошли в Моршанском уезде. Член Кирсановского укома Степанов рапортовал начальству 13 февраля 1922 г. из с. Гавриловка Кирсановского уезда о следующем: «12 февраля сего я был лично смотрел обновившуюся икону Иисуса – говорят, что икона была облезлой, за каких-то 3-4 часа покрылась слоем золота». Спустя три дня 16 февраля он же в панике пишет из с. Рудовка того же уезда: «В с. Софьино у крестьянина этого же села на глазах у граждан обновилось 3 иконы, среди них Серафима Саровского (…) В общем, следует отметить, религиозная волна охватывает все глубже и глубже религиозные массы». Власти начали изымать обновившиеся иконы, пытались проводить экспертизы, но обновления от этого на убыль не пошли. В период с 20 марта по 5 апреля только в одном Кирсановском уезде обновилось 37 икон. Часто представители властей оскверняли святыни, так было в той же Гавриловке, где местный коммунист на иконе Божией Матери разрезал ножом глаза Богородицы (икона была писана на полотне). В с. Раево Моршанского уезда уполномоченный укома Осетров разбил обновившуюся икону перед толпой верующих. Всего же к 1924 г. по данным советских органов власти по всей губернии обновилось около 1000 икон. Верующие воспринимали эти обновления как знак свыше, и были очень воодушевлены этими знамениями. Не случайно, что начиная с 1923-1924 гг. на территории епархии наблюдается некий религиозный подъем в среде народа, который в свою очередь заставил советскую власть временно прекратить массовые репрессии против верующих и перейти к тактике тотально антирелигиозной борьбы.
Курс лекций по истории Тамбовской епархии, прочитанный в Тамбовской духовной семинарии в 2003-2006 гг. преподавателем О.Ю. Лёвиным.
Источники и литература:
1. ЦДНИТО. Ф. 837. Оп. 1. Д. 712. Л. 36
2. ЦДНИТО. Ф. 837. Оп. 1. Д. 698. ЛЛ. 36-40
3. ЦДНИТО. Ф. 840. Д. 2507.
4. ЦДНИТО. Ф. 840. Д. 1597. Л. 9
5. ГАТО. Ф. Р524. Оп. 2. Д. 184
6. Книга пророка Даниила. Глава 5.
7. Алленов А. Н. Власть и Церковь: Тамбовская епархия в 1917-1927 гг. Тамбов, 2005.