Совокупностью причин, действовавших в ближайшие смутные годы в умах юношей была произведена полная пертурбация нравственных понятий и много усилий потребовалось как со стороны Семинарского начальства, так со стороны всей учащей корпорации, чтобы оздоровить в моральном отношении воспитанников Тамбовской Семинарии и подпавшей гибельному влиянию со стороны всех нездоровых течений прошедших смутных лет.
Л.19.
Г. Ревизором в ноябре и декабре мес. было произведено обследование всех обстоятельств жизни Тамбовской семинарии в ближайщее десятилетие. (…)
Г. Ревизором (как видно их его отчета) признаны разложенность и разномыслие семинарской корпорации в ближайшие к ревизии годы обстоятельствами, существенно и невыгодно влиявшими на положение учебно-воспитательного дела.
Им же признано необходимым, чтобы вся преподавательская корпорация была привлечена к фактическому участию в деле воспитания, вместе с ректором и инспекцией, и выражена надежда, что через такое деятельное участие преподавателей в деле воспитания будет положено основание общему объединению вей корпорацией на место прежднего разномыслия и партийности.
После беседы г.Ревизора с преподавателями ими было выражено согласие с января 1908 г. в виде опыта принять на себя классное наставничество, о чем состоялось соответственное постановление Правления от 10 декабря 1907 г., утвержденнное Его Преосвященством. (…)
Деятельность классных наставников, говоря кратко, состояла в прояснении затемненного ученич. сознания.
Л.20.
Революционным движением и революционной литературой оставлено в душах юношей то горе, что они перестали отличать добро от зла; напр. воровство перестало быть зазорным; хулиганство открытое признавалось достоинством; неряшество возведено в правило жизни; дерзкое присвоение учащимися не принадлежащего им права публичного порицания начальствующих лиц, права — решать участь провинившихся учеников возводилось в принцип семинарской жизни. Выходило, что не ученики обязаны слушаться ректора, а ректор должен будто бы идти на поводу у вожаков семинарских и доброта ректора должна будто-бы проявиться в послушании всяческим ученическим претензиям. Когда же доброта соединялась с справедливою строгостью вожаки бросали новому ректору семинарии обвинение в самопротиворечии.
На долю классных наставников на первых порах и выпала обязанность уяснить учащимся их ошибочные заблуждения. Так как затемнение сознания было очень глубоко, то само собой понятно, исправление учеников идет не быстрыми шагами и нельзя сказать, чтобы все требующееся сделано в одно полугодие и все воспитанники Семинарии совершенно исправились.
На ряду с вразумлениями, идущими со стороны г. инспектора семинарии и др. лий инспекции, а также и со стороны всех преподавателй семинарии, одной из меры в деле нравственного оздоровления семинарии ректором семинарии признана была Церковная проповедь: в Семинарском храме, как сказано было выше в сем отчете, произносились ректором Семинарии и духовником семинарии поучения, в которых содержалось то врачество против учазихся в Семинарии юношей, какое содержится в Слове Божием и творении Св. отцев. В поучениях ректора весьма часто заключалась апология оспариваемых неверием основных христианских истин с раскрытием высоты Христианского учения. В поучениях духовника семинарии, какие он предлагал в общих молитвах, чаще всего раскрывалось учащимся их ошибки в их повседневном поведении и начертывался образец подлинно христианского поведения юношей.
Благодаря такому единодушному и согласному образу действий всех лиц удалось достигнуть во второй половине 1907-8 уч. г. довольно многого: воспитанники перестали, за редкими исключениями, уклоняться от Богослужений в своей церкви и от классных уроков; в церкви стали стоять совершенно благопристойно и в классах на уроках стали вести себя благоприлично; в обращении с своими начальниками, воспитателями и преподавателями не проявляли прежней заносчивости; издание подпольного журнала «Факел» остановился на №1. Число грубых нарушений дисциплины значительно сократились. (…)
Л.21.
В надзоре за учениками со стороны инспекции Тамбовская семинария переживает и отмечает некоторые затруднения, происходящие 1) от многочисленности учеников (629), которых трудно знать всех, и 2) от частой почти ежегодной смены членов инспекции. Естественно, что ученики неизвестные инспекторскому надзору не только со стороны своего характера и деятельности, но даже и по фамилиям, позволяют себе многое, оставаясь совершенно безнаказанными. Указанные затруднения увеличиваются еще 3) неприспособленностью и теснотою как казенного, так и епархиального помещения. (…)
Для укрепления физических сил учеников, ученики первого класса два раза в неделю занимались гимнастикой, в зимнее время вечером от 7 с пол. до 8 ч. в семинарском зале, а весною на открытом воздухе в семинарском саду, где имеется различные гимнастические приспособления. Кроме того, в летнее время ученики играли в лапту, в городки и крокет на семинарском дворе. Зимою ученики катались по льду р.Цны на коньках. Многие из учеников в свободное от учебных занятий время занимались музыкой под руководством весьма сведущего учителя музыки и достигали в этом искусстве значительного совершенства (многие выбирали скрипку), иные рисованием под руководством учителя-художника; другие занимались переплетным мастерством. Кроме того, ученики, по желанию пастырского съезда духовенства январской сессии 1907 г., с разрешения инспекции, во второй половине учебного года посещали театральные предстваления, концерты и вечера, а также имели позволение участвовать в концертах Тамбовского отделения Императорского Музыкального общества, в школе которого некоторые из семинаристов берут уроки по пению, гармонии и инструментальному классу.
ГАТО Ф. 186. Оп. 113. Д. 3. Лл. 18-21
См. также: Тамбовская семинария после бунта 1905 года | Экзамены в семинарии после волнений | Тамбовская Духовная Семинария в годы первой русской революции |