Меню Закрыть

Проблемы влияния модернизации русского общества в конце XIX — начале XX в. на религиозное поведение горожан

В. Д. Орлова, Е. В. Тимошина Тамбов, ТГУ им. Г. Р. Державина

Проблемы влияния модернизации русского общества в конце XIX — начале XX в. на религиозное поведение горожан *

После отмены крепостного права в русском обществе ускорились процессы, менявшие его традиционные взгляды и поведение. Возросла подвижность населения. Быстро росли города. Это было связано не только со снятием запретов на переезд из родного села в другое место, но и с поиском заработков, с получением образования. Наконец, просто развитие транспорта упрощало поездки. Параллельно с этим росла информированность населения о происходящем в стране и за границей. Рост числа читателей породил своеобразный издательский бум. Газета, журнал, книга становились более доступными. Быстро развивались производство и продажа предметов потребления, отвечавших модным веяниям и новому уровню развития техники. Местом концентрации нового в повседневной жизни становились города, даже небольшие. Они были своеобразным магнитом, эталоном для жителей прилегающей к ним сельской округи. В поведении горожан все чаще определяющей являлась не традиция, а новая реальность.

Российская империя была православным государством. Император по закону являлся главой русской православной церкви. Светская власть была заинтересована в сохранении политической стабильности общества и возлагала большие надежды на религию. Однако образованная часть общества все чаще высказывала сомнение в необходимости религиозного консерватизма, Эти настроения, так или иначе, перетекали и в другие слои населения

Мемуарная и художественная литература конца XIX — начала XX в. зафиксировала, прежде всего, бытовые черты проявлений религиозности городского населения, Казалось бы, традиции свято соблюдались. Ни один дом не обходился без икон, большой уборки под праздники, праздничного стола и обновок. Но возможность приобретать все новые и новые предметы убранства дома уже породила даже в весьма набожных купеческих семьях иные обычаи. Например, И.С. Шмелев вспоминает о смене «постных» лампад праздничными, существовании в доме ковров, которые стелили только в определенные самые большие праздники, богатейшем столе в день именин хозяина дома. Место церковного старосты было почетно и в селе, и в городе. Но в городе его чаще занимал человек состоятельный. Поэтому даже соблюдение вековых традиций освящения вербы или яблок в храме в соответствующие праздники могло превращаться в типично купеческую коммерческую сделку с постоянными поставщиками «товара» и саморекламу старосты-благодетеля, бесплатно оделявшего других прихожан этими предметами.

Многие мемуаристы детально описывают городские вербные базары, на которых торговля собственное вербой и товарами для пасхального стола занимала далеко не главное место. Их лозунгом вполне можно считать слово «подарки». Одежда, обувь, книги, игрушки, сувениры, лакомства, женские украшения, цветы — вот основной ходовой товар этого дня. Далеко не все посетители вербного базара считали необходимым прежде хотя бы заглянуть в храм. Пасхальная неделя означала для горожанина открытие после Великого поста театров, цирков, балаганов, каруселей, оживленную торговлю товарами весенне-летнего ассортимента. В торговой рекламе и упаковке пасхальная символика использовалась просто как актуальное оформление. Часто литераторы подробно описывают увеселения, а не церковные службы. Аналогичную трансформацию пережило и Рождество. Елочные базары, елки, елочные детские праздники быстро стали приметой времени. И только в самых набожных семьях покупку и украшение елки откладывали на второй день Рождества. Состоятельного, а уж, тем более, служившего горожанина, порой больше волновали визиты, визитные карточки и открытки, а не религиозное содержание праздника.

Быстро менялись обычаи проведения свадеб, крестин и даже похорон. В городах к началу XX в. существовали конкурировавшие фирмы, предлагавшие свои услуги по организации этих мероприятий. Многочисленные справочники по этикету и дамские календари информировали о новых веяниях как в семейных торжествах, так и в дни траура. Главное внимание они уделяли костюмам, подаркам, приглашениям, экипажам, памятникам, некрологам, эпитафиям и т. п. Например, при организации крестин главное внимание уделялось выбору крестных родителей. При этом не упоминалась необходимость их участия в духовном воспитании крестника. Соотносились родственное и служебное положение родного и крестного отца, умение крестного проявить фантазию при организации торжества, способность потратить средства на пышную церемонию. В воспоминаниях дочери П. М. Третьякова упоминается, сделанное по распоряжению крестного девочки, украшение купели в храме живыми розами и плававшие в святой воде розовые бутоны. Впоследствии он объяснял крестнице, что тем самым выразил свое желание, чтобы она расцвела, как эти розы:.

Все более светский образ жизни и мыслей состоятельных горожан оказывал влияние и на другие социальные группы, начиная от домашней прислуги и кончая ремесленниками и торговцами, предлагавшими входившие в моду вещи. Те же ювелиры были загружены пасхальными и рождественскими заказами на подарки-сюрпризы, в которых символика праздника была лишь элементом декора. Однако эта внешняя сторона все же не затрагивала устоев религии. Лишь наиболее ас- . кетически настроенные представители духовенства не одобряли подобных перемен.

Модернизация быстрее шла в крупных городских центрах, но не обходила и провинцию. Православное духовенство не на шутку тревожилось по поводу быстрых перемен в умах и поведении паствы. Архивные документы можно рассматривать как случайную выборку, позволяющую проанализировать характер и темпы изменений в религиозном поведении горожан.

Во всех епархиях существовала отчетность отцов благочинных о настроениях прихожан. В ГАТО сохранилась часть этих отчетов, в которых особо выделялись городские округа или округа с входящим в них небольшим уездным городом Тамбовской губернии. Это позволяет проследить круг проблем, тревоживший городское духовенство. Отчет — сложный вид исторического источника. С одной стороны, существовала заданная форма, с другой — в реальности встречались очень пространные отчеты, в которых авторы буквально выплескивали наболевшее. Но сохранились и более многочисленные формальные отписки. Во все времена подотчетное лицо не спешило говорить о своих промахах.

В 1891 г. в отчете о состоянии епархии было противопоставлено религиозное поведение образованной и необразованной части прихожан. Причем, по контексту понятно, что эта проблема не нова. «В интеллигентном классе паствы в последние годы замечается сильный поворот к лучшему, состоящий в более полном усвоении начал православия, но большинство интеллигенции и теперь индифферентно относится к делам веры, редко является к службам церковным, не читает книг религиозно-нравственного содержания и не исполняет постановлений о постах. Вообще большинство интеллигентного класса живет так, как будто исполнение церковных постановлений для него не обязательно. Простой же народ в массе своей весьма набожен, усердно исполняет христианские обязанности. Нарушения постов и непосещение храма Божия в праздничные дни, непоминовение усопших в установленное Церковню время считает большим грехом, ежегодное очищение своей совести исповедью и причастием Св. Таинств считает своей непременной обязанностью…» [1].

В 1894 г. отчеты о надлежащем поведении прихожан подали благочинные городов Моршанска, Елатьмы, Усмани. Эти отчеты явно грешат идеализацией действительности. Они пестрят фразами о том, что горожане держатся христианского благочестия, незаметно охлаждения в вере, а их нравственное состояние с каждым годом заметно возвышается. В Борисоглебске был назван такой недостаток, как «механическое обряде-вое понимание христианской религии, выражающееся исключительно в обрядовом благочестии» [2]. Но эта проблема была и в традиционном обществе. Гораздо острее, чем в городах она отмечалась в сельских приходах. Но в конце XIX в. стали очевидны негативные последствия модернизации общества для традиционных нравственных устоев. Духовенство стало писать о непочитании детьми родителей, частых семейных разделах, чрезмерной любви женщин к нарядам и « демонстрации мод» в храмах по большим праздникам. Эти явления косвенно отразили модернизацию менталитета горожан. Замечались разгул пьянство и сквернословие на семейных торжествах, особенно в рабочей среде. Слушателями на внебогослужебных собеседованиях в Борисоглебске, как и во многих других городах, были «по большей части женщины купеческого, мещанского и крестьянского звания, различного рода рабочие, ремесленники и приказчики» [3]. То есть, мужчины из купеческих и мещанских семей, если и бывали в храме, то лишь на службе. Они не считали нужным регулярно выслушивать наставления духовных отцов. Духовенство констатировало, что религиозное просвещение купцов и мещан состоит в элементарном знании закона Божия, первоначальных молитв, догматов христианской веры и некоторых событий из священной истории. Причем, информаторами по этим вопросам в семьях часто являются дети, посещающие школу.

Тревогу вызывало благочестие жителей Шацка «’Козлова. Может быть, подавшие сведения благочинные этих торговых центров, были просто более искренни, чем их коллеги. В Шацке отмечались взгляды паствы на духовенство, как на своих работников. А в Козлове «отличительной чертой нравов … можно считать грубость и невежественное упрямство, что происходит, вероятно, от преимущественного занятия торговлей в форме кулачества и недостатка грамотности. Общественная жизнь проходит в трактирах. Общественное благочестие выражается преимущественно наружно, обращения же к ближнему грубы и своекорыстны» [4].

В 1908 г. негативные проявления в нравственности и религиозном поведении горожан были отмечены в Липецке, Тамбове, Усмани, Кирсанове, Моршанске. Подчеркивалось, что «железнодорожная культура страшно растлевает простой люд, приучая его к пьянству, воровству, обману, лжи, распутству и неуважению к святыням. Духовенство противовеса сему падению нравов не выставляет» [5]. Отмечалось непослушание детей родителям, ссоры и разделы братьев, распространение среди молодежи освободительных идей. В качестве причин довольно быстрого изменения ситуации к: худшему благочинные называли: последствия революционных событий 1905 г., малограмотность слободского населения, частую смену наемных квартир бедными горожанами (это делало невозможным постоянный длительный контроль причта одного прихода за каждой семьей), а также распространение сектантства. Характерно, что духовенство не жаловалось на недостаток средств на содержание городских церквей, отмечая, что благолепие храмов горожане по-прежнему любят. Но состоятельные «спонсоры» первыми не соблюдали традиционные церковные установления. Так, в Моршанске «нередко правила нравственности публично, к соблазну других, нарушаются липами материально обеспеченными, а духовенство, обремененное своим материальным обеспечением, часто таковым нарушениям правил нравственности, безмолвствует [6]». Благочинный Липецкого городского округа отметил такое проявление упадка религиозности горожан, как «уменьшение необязательных треб (помина, молебнов, акафиста и др.)» [7] и уменьшение платы духовенству за обязательные требы.

Наметившиеся негативные для православной церкви тенденции в поведении прихожан продолжали нарастать и далее. В отчете тамбовской духовной консистории за 1909 г. подчеркивалось, что «городской элемент населения в религиозном отношении значительно ниже сельского. Причиной того служит отчасти торговая жизнь города и большая доступность городских жителей к восприятию новейших идей освободительного движения сравнительно с малоразвитой деревенской массой. В нравственной жизни православного населения … замечаются пьянство. Разгул и сквернословие. Престольные праздники, семейные пиры, особенно свадьбы, и широкая сырная неделя сопровождаются всегда пьянством… Расчеты, подряды, купля и продажа почти всегда, наряду с молитвою, сопровождаются магарычами. В последнее время наблюдается уменьшение богомольцев в храмах. Причина этого заключается в усиливающихся в настоящее время заботах большинства людей о своих материальных выгодах и в допущении мирских общественных развлечений в праздники и под праздники. У исповеди и св. причастия прихожане бывают, хотя и не все, ежегодно, оправдывая себя в этом своими домашними обстоятельствами» [8]. В 1911 г. о разрушении традиционных связей духовенства с богатыми горожанами писал благочинный из города Моршанска. «Образованное же общество и богачи далеко-далеко отошли от духовенства: некоторые совершенно не видят в своих домах духовенства, разве только смертная опасность или уже самая смерть кого-либо из членов семьи заставит их пригласить духовенство в дом на требу. Что же касается праздничных посещений с св. Крестом, то некоторые интеллигенты совершение! не принимают духовенства, а некоторые, чтобы духовенство не беспокоило их своими посещениями, заранее с прислугой присылают ему свои подачки с тем, чтобы оно уже в дом не являлось. Можно ли, после этого, говорить о каком-либо уважении к духовенству в этом классе?» [9]. С этим мнением солидарен благочинный Лебедянского городского округа. «Отношение духовенства округа к пастве пока можно назвать авторитетным, влияние его на жизнь прихожан средних и низших классов заметно, здесь слово пастыря в вопросах веры и нравственности имеют вес и значение, хотя и не без исключения. Но по отношению к сословию так называемых передовых людей, о влиянии духовенства этого сказать нельзя. Проповедь пастыря тут малодейственна. Причина сему — влияния последних лет и свобода слова и печати» [10].

Таким образом, самой тревожной для православной церкви переменой в религиозности горожан стала утрата наиболее состоятельными и образованными людьми потребности в духовной связи со священнослужителями. Именно конфликт людей, со становившимися все более противоположными взглядами на религию, первым повлек за собой кризис русской православной церкви в начале XX в. Более того, в зажиточной среде зрели, по сути протестантские, идеи удешевления и упрощения религиозного культа. Что касается гораздо более многочисленной группы горожан среднего и низкого достатка, то их малограмотность не способствовала трансформации простонародного об-рядоверия в веру по осознанному убеждению. Разрушение патриархального семейного уклада не сопровождалось становлением новых высоконравственных отношений в доме и обществе. Политические потрясения начала XX в. ускоряли охлаждение молодежи к храму. Зато внешние, нередко показные, стороны принадлежности к православию, всячески поддерживались для получения коммерческой выгоды от торговли подарками и религиозными атрибутами.

Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, грант № 05-01-01290а

* Православная история и традиционная культура Тамбовского края: Мат-лы межрегион. науч.-практ. конф. 22-23 марта 2006 г. / Науч. ред. Л.Ю. Евтихиева. Тамбов, 2007. 254 с.

Литература

1. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 1792. Л. 77.

2. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 1835. Л. 150.

3. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Л. 152.

4. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Л. 200.

5. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 2076. Л. 48.

6. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Л. 26.

7. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 2080. Л. 59.

8. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 2092. Л. 75.

9. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 2137. Л. 44.

10. ГАТО. Ф. 181. Оп. 1. Л. 85 об.